Устаревшие реалии.
* * *
В молодых засиделся, живешь на подхвате,
Но тебя выдает поседевший висок.
И опять в разговор ты вступаешь некстати,
Между тем, жадно ешь - наедаешься впрок.
Вновь присядешь, пригубишь, пристроишься сбоку,
Скажешь несколько слов - и уходишь в кусты.
Обиваешь пороги без толкe, без проку,
Где теперь для отмазки все числишься ты?
"числиться" для отмазки от тунеядки больше не надо
* * *
В прибалтийских озерах шагаешь, бредешь,
Раздвигая руками камыш.
Все равно наугад глубины не найдешь
Той которую знает латыш.
Ты приехал сюда, значит - вынь да положь,
Но не ждали тебя и не ждут.
Только водоросли в этих заводях сплошь, -
Руки машут, а ноги нейдут.
Стихи написаны в 1984 году на "молодежный слете" возле озере Бекиернику.
* * *
Выписки, копии собираю,
Дожидаюсь пятницы, потом среды,
Руку ищу, пороги обиваю,
Нашел кое-какие ходы?
Он запамятовал, затерялась бумага...
Все равно поблагодарю и поклонюсь
Еще он меня не знает, бедолага, -
Век буду ходить, а своего добьюсь.
Это только снаружи вид у меня жалкий,
Совсем другое дело - внутри.
Все-таки выберусь я из коммуналки,
Правда, в лучшем случае года через три.
Никакими справками сейчас из коммуналки не выберешься.
В ГАСТРОНОМЕ
По-быстрому куплю себе еду.
Уже я занял очередь повсюду.
А здесь кто крайний? Я за вами буду.
Запомните меня. Я отойду.
В бакалейном, в гастрономическом, в хлебном, а - главное! - в винном отделах надо было занимать очередь чтобы побыстрее отовариться. Если спросишь "кто последний?" стоящая перед тобой бабушка обязательно поправит - "кто крайний".
* * *
По светлым московским перронам
Провизию люди несли.
Потом разошлись по вагонам,
И тронулся поезд со стоном,
И сгинул в морозной пыли.
Колеса поспорят с метелью
И ночью иль в раннюю рань
В Калугу, в Калинин, в Рязань
Еду привезут на неделю
1976 г.
Мне неоднократно приходилось провожать родственников на "продуктовые поезда" - поскольку колбасу "давали" только в Москве.
В молодых засиделся, живешь на подхвате,
Но тебя выдает поседевший висок.
И опять в разговор ты вступаешь некстати,
Между тем, жадно ешь - наедаешься впрок.
Вновь присядешь, пригубишь, пристроишься сбоку,
Скажешь несколько слов - и уходишь в кусты.
Обиваешь пороги без толкe, без проку,
Где теперь для отмазки все числишься ты?
"числиться" для отмазки от тунеядки больше не надо
* * *
В прибалтийских озерах шагаешь, бредешь,
Раздвигая руками камыш.
Все равно наугад глубины не найдешь
Той которую знает латыш.
Ты приехал сюда, значит - вынь да положь,
Но не ждали тебя и не ждут.
Только водоросли в этих заводях сплошь, -
Руки машут, а ноги нейдут.
Стихи написаны в 1984 году на "молодежный слете" возле озере Бекиернику.
* * *
Выписки, копии собираю,
Дожидаюсь пятницы, потом среды,
Руку ищу, пороги обиваю,
Нашел кое-какие ходы?
Он запамятовал, затерялась бумага...
Все равно поблагодарю и поклонюсь
Еще он меня не знает, бедолага, -
Век буду ходить, а своего добьюсь.
Это только снаружи вид у меня жалкий,
Совсем другое дело - внутри.
Все-таки выберусь я из коммуналки,
Правда, в лучшем случае года через три.
Никакими справками сейчас из коммуналки не выберешься.
В ГАСТРОНОМЕ
По-быстрому куплю себе еду.
Уже я занял очередь повсюду.
А здесь кто крайний? Я за вами буду.
Запомните меня. Я отойду.
В бакалейном, в гастрономическом, в хлебном, а - главное! - в винном отделах надо было занимать очередь чтобы побыстрее отовариться. Если спросишь "кто последний?" стоящая перед тобой бабушка обязательно поправит - "кто крайний".
* * *
По светлым московским перронам
Провизию люди несли.
Потом разошлись по вагонам,
И тронулся поезд со стоном,
И сгинул в морозной пыли.
Колеса поспорят с метелью
И ночью иль в раннюю рань
В Калугу, в Калинин, в Рязань
Еду привезут на неделю
1976 г.
Мне неоднократно приходилось провожать родственников на "продуктовые поезда" - поскольку колбасу "давали" только в Москве.
