В. О. Ключевский много раз консультировал Федора Шаляпина.
Слева-направо: представители купецеских родов-
Коншин, Арманд-Демонси, Всесвятская - род купцов Ляминых, Фирсанов, Алиханов,
Леонид Юрьевич Редкий - зам. Генерального директора Международного Фонда Славянской письменности и культуры,
Орлов Виталий Николаевич - зам. главы городского поселения Апрелевка,
Депутат Совета Депутатов городского поселения Апрелевка
Людмила Николаевна Киселева.
Эта фотография включена в буклеты последующих выставок "Промышленники и благотворители России".
В середине 19-го века открытия естественных наук все еще были осмыслением мира.
Лабораторные эксперименты были весьма примитивны, и главным инструментом познания оставалась – как и во времена Сенеки - мысль, взоры которой легче всего обращались назад, в прошлое.
Тем не менее, достижения 19-го века в исторической науке остались непревзойденными и по сей день, и востребованы и сейчас в каждодневной духовной жизни.
После ранней – для ученого – смерти Н.М. Карамзина и преждевременной смерти второго великого историографа – С. М. Соловьева, который так же не успел завершить свой исполинский труд, и поведать о всех последствиях петровских реформ, свой лекционный «Курс русской истории» записал во многих томах Василий Осипович Ключевской.
Наследие Ключевского огромно, но и ему не удалось окончательно подвести итоги, и сделать всеобъемлющие выводы о деяниях наших предков.
Однако с тех пор - за сто пятьдесят лет! - новых историков, создателей многотомных трудов, охватывающих две тысячи лет русской истории больше не появилось.
Василий Осипович Ключевской - последний великий историк, труды которого освящены единой мыслью, и пронизаны проникновенным взглядом на российский исторический процесс. Все последующие компилятивные труды академиков «советских» наук, сейчас совершенно не читаемы, страдают ангажированностью, эклектичностью, полны разношерстных надерганных к месту и ни к месту цитат из «классиков марксизма».
В текущем же времени заниматься историей пока недосуг.
Чтобы быть подлинным историком необходимо прежде всего быть эпохальной личностью – владеть множеством языков, обладать энциклопедическим знаниями, и главное - с ранних лет полностью посвятить себя единственной цели – самозабвенному проникновению в отечественную историю.
Таким был В.О. Ключевской и его труды до сих считаются непревзойденными.
Сочинять же на казенный «кошт» оплаченную «правду» возможно, но творить истину и лучше, и достойнее, и труднее, а главное –долговечнее.
Тома Ключевского осенены собственным пониманием русской истории, и подвели итоги вековым спорам западников, и славянофилов - К.С Аксакова, Ю.Ф Самарина, К.И. Бестужева-Рюмина, В. И. Сергиевича, С.М. Соловьева.
Сам же Василий Осипович Ключевский причислял себя к западникам, и великая борьба великих умов и послужила причиной расцвета русской исторической науки в 19-ом веке.
В 20-ом же веке славянофильство подменилось антисемитизмом, выхолостилось, упростилось до «мычания», а западничество так же утратило первоначальный смысл и сменилось чуть ли ни «преклонением перед западом».
Родовой или общинный путь развития характерен для России – вот суть разногласий между западнический и славянофильский исторической школой.
Какой путь является для России подспудным историческим движителем - только в этом глубинный смысл историографических изысканий, а отнюдь ни в том - еврей ли Ленин по матери или нет.
Ключевской, как и его учитель Соловьев, были в понимание Аксакова «западниками».
Многолетние споры и дискуссии западников и славянофилов было направлены на исключительно глубинное понимание истории, а не разбирательство анкетных данных отдельных исторических лиц.
В заметке, посвященной памяти Аксакова, который был всегдашним научным оппонентом Ключевского, – и которому принадлежало одно из первых мест в славянофильской историографической школе, Ключевский пишет, что славянофильское учение родилось гораздо раньше славянофильства.
Ключевский замечает, что незачем характеризовать жизнь и деятельность Аксакова этим «нерусским и непонятным термином».
Сейчас в этом слышится тонкая ирония, которой, разумеется, при написании текста у автора не было!
Хотя Ключевский был в высшей степени остроумным человеком – в его записных книжках множество афоризмов, например:
«В нашем настоящем слишком много прошедшего; желательно было бы, чтобы вокруг нас было поменьше истории».
Звучит очень актуально и сейчас!
Штампы о «гниение запада», которое принесли на святую Русь реформы Петра, оказались очень удобными для упрощенно мыслящих демагогов.
Подлинно же славянофильские или западнические взгляды на историю требовали ни разжигания костров ненависти, а исключительного подвижничества, служения и той, и другой идее – по 16 часов в сутки.
Западничество было методом анализа и слежения за ходом истории, и славянофильство было стержнем великих трудов, которые и по сей день читаются запоем.
Могучий ум и эрудиция Ключевского, дар сочетать историческую логику с художественным, образным воссозданием прошедших событий оставило свой след и в русской литературе, и в русском театре.
Ключевский много раз консультировал Федора Шаляпина, http://alikhanov.livejournal.com/tag/%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D1%80%20%D0%A8%D0%B0%D0%BB%D1%8F%D0%BF%D0%B8%D0%BD
когда великий певец готовился к исполнению роли Бориса Годунов, и ему было необходимо постичь эпоху и характер исторических фигур.
Ключевской – по свидетельству Шаляпина – так воспроизводил диалоги между Шуйским и Годуновым, словно был «лично знаком с ними».
Многие даты жизни Ключевского накладываются на ход самой русской истории.
Весной 1861 года, когда с церковных амвонов был оглашен манифест о ликвидации крепостного права, Ключевский в корне поменял свою судьбу – он ушел из «духовной семинарии» и поступил – сдав 16 экзаменов! - на историко-филологический факультет Московского университета.
Ключевский был лично знаком с террористом, цареубийцей Каракозовым, который тоже был родом из Пензы.
Великий историк Василий Осипович Ключевский сам стал частью русской истории, но не за счет нелепых, геростратовых поступков, а за счет служения ей.
По моему же мнению, если какой-либо талантливый представитель общины становился основателем рода, то история этого рода и велась с основателя.
История купеческих родов Фирсановых, Красильщиковых, Морозовых, Павловых, Сорокоумовских, род Вашего покорного слуги по отцу, даже сейчас, после утраты всей родовой собственности, велась и ведется с основателя рода.
http://alikhanov.livejournal.com/tag/%D0%9F%D1%80%D0%BE%D0%BC%D1%8B%D1%88%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%B8%20%D0%B8%20%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%82%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%B8%20%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8
Честь рода строилась на достоинстве общины.
Предпринимательское преуспевание обязательно дополнялось благотворительностью, меценатсвом, поддержкой искусства, созданием и основанием галерей и музеев...
Если какой-либо представитель купеческого рода шел на государеву, государственную службу - что иногда случалось, то в зависимости от чинов получал уже и после отмены крепостного права сначала личное, а потом и родовое дворянство, только как знак отличия.
И славянофильство и западничество как методы изучения истории России надо было не противопоставлять друг другу, а дополнять, применяя и тот и другой методы.
Когда же и роды и общины пустили в распыл, и по Щедрину "история прекратила движение своё", то стали изучать "Краткий курс истории партии большевиков", потому что другая история была под запретом, да никакой другой истории в России и не было почти весь двадцатый век...
