* * *
Привет, девятый класс!
Куда-то торопясь,
Заехал я в Торопец.
В округе - тьфу ты пропасть!
Такая слякоть, грязь,
Что хочется пропасть...
Но ваших лиц свеченье -
Есть встреча во спасенье.
Девятый, лучший класс,
Меня на этот раз
Спас.
Нечерноземье.
* * *
Зима, зима! - На юг, за птицами вослед!
Но только от зимы и можешь убежать, -
Все тот же ряд актрис, и корешки газет, -
Ты видел только их, так нет - смотри опять.
Покажется - вся жизнь один большой тираж,
А все дома вокруг - один и тот же блок,
Повторенный стократ...
Нет, это просто блажь,
А разница была, и стерлась под шумок.
Тбилиси.
* * *
Живу в стране на агитпоездах, -
Всегда в пути, точнее, на путях.
Я комсомолом поднят спозаранку,
И по райцентру или полустанку
Спешу в общагу, в школу и в ДК, -
Вы вспомните меня наверняка!
читать
КОСАРЬ
Больше не будет стариц на Припяти,
Кажется, и повороты спрямят.
Словно от гордости, грудь свою выпятив,
Черный буксир потянул земснарад.
Что же далась нам река заповедная,
Если на древних ее берегах,
Жизнь полусонная, глупая, бедная
Вновь оставляет людей в дураках.
Ты здесь ума набирался, состарился,
Всех режиссеров наезжих мудрей -
Так почему же народ здесь составился
Только из третьих одних сыновей?
"- Столько нас здесь шельмовали и грабили,
Что же теперь объяснишь опосля..."
Снова ты косишь, работаешь граблями, -
В пойме ничейная вроде земля.
И утешение сердцу отважному -
Велосипед, прислоненный к стогу,
И притороченный чайник к багажнику.
Ночь скоротаешь ты на берегу.
А жеребенок с челкою пегою,
От паровоза отставший тогда,
Здесь, как и прежде, бежит за телегою -
Цвикает грязь, и сияет звезда.
* * *
Гроза в океане - и чувство беды,
Смятенье невольно меня охватило.
Но жизнь приспособилась к свойствам воды -
Вода ни на гибель меня породила.
Пусть волны навстречу ветрам грозовым
Из темных провалов бросаются рьяно -
Я верю воде, я водою храним,
Соленая кровь моя - часть океана!
БЛАЖЕНСТВО БЕГА
Все б хорошо, да вот одна забота -
Вдруг краткин показался срок земной.
О, бег трусцой, подобие полета, -
И годы остаются за спиной!
Дуб показался из-за поворота,
вот крона проплывает надо мной
Шумящей, езкой тучей грозовой, -
И я бегу в просторы небосвода!
Мне не поспеть за скоростями века,
И большинства открытий не понять,
И никого уже не обогнать.
Но крылья мне дает блаженство бега!
И хватит мне сполна и дней, и лет,
И вечна жизнь, и смерти больше нет...
СОНЕТ О ФАНТАСТИКЕ
С какой надеждой - двадцать лет назад, -
Проглатывая за ночь три романа,
Я поднимал к поблекшим звездам взгляд,
Жалея, что родился слишком рано!
Рукой подать, казалось, до Плеяд.
И надышавшись прозы, как дурмана,
За пеленой предутренней тумана
Я видел непонятный аппарат...
Но с пустотой не возникала связь, -
Вдоль времени металась мысль пытливо,
И дотянулась до Большого взрыва,
И сразу же за ним оборвалась...
И толку нет в космической затее -
Мир оказался проще и скучнее.
***
Жизнь продолжается неторопливо -
Бабочки рваный полет вдоль обрыва
Так же неспешен;
Так же заброшен дом этот старый,
В красном саду появляются пары
Черных черешен...
***
Неизбывна дорог твоих слякоть,
Неоглядна полей благодать,
Все несчастья твои не оплакать,
Всех злодейств твоих не оправдать.
Слова к песням твоим не прибавить,
Не означить заведомый путь,
Всех героев твоих не прославить,
Всех загубленных не помянуть.
***
Налетел на город град -
Убегаю - с ног сбивает,
Водостоки забивает,
Листья с ветками летят!
Белыми волнами бьет -
Фонари летят в разлет!
Град берет пол-тона выше -
В оспинах капоты, крыши -
Кажется, асфальт прошьет!
Нет, природа не сдается -
За себе еще она
Постоит - за все придется
Градом получить сполна!
Тбилиси.
12.
* * *
Памяти Додика Давыдова
Фотомастер, знакомец мой давний,
Жил затворником, свет не любя,
И на окнах закрытые ставни
Были знаком, что он у себя.
Возрождая игру светотени,
Он ушел ото всех в темноту.
Зачумленный, рассеянный гений
Был беспечен, неряшлив в быту.
Коммунальная злая квартира
Не прощала ему ничего.
В узкой комнате, прячась от мира,
Он любил отражения его.
В красном свете, спокойный, счастливый,
Он часами, годами следил
Возникающие позитивы,
И пинцетом в растворе водил.
Смерть его за работой застала -
В темноту уходил его взгляд.
Вот оранжевые одеяла
Из распахнутых окон вист.
И не нужно теперь затемненье,
Эти ставни теперь ни к чему.
А единственное утешенье -
Тьма, должно быть, привычна ему.
Додик Давыдов жил в соседнем дворе - окна его были видны с нашего балкона.
* * *
Блестит канал Иртыш-Караганда.
Пока в столицах шум идет без толку,
Здесь повернули реку втихомолку,
И потекла безмолвная вода.
Еще остались силы у реки,
Но гибнет пойма, рыбы нет в помине,
И всплыли из песков солончаки,
Там, где канал уходит в глубь пустыни.
Не старится живущий у воды -
Река все возрождает в человеке.
Но знаком наступающей беды
Вдруг на глазах стареют сами реки.
ГОД ПОСТРОЙКИ - 1936-ой.
В развалинах Ахунский ресторан -
С колонн пооблетели капители,
Травою поросли ступени, ниши
Мох выстилает, гипсовые вазы
Все в трещинах белеют в запустенье…
Империя не прожила и века,
А вот уже руины появились…
Здесь сталинские соколы кутили,
И первые герои пятилеток,
Поднявшись из забоев на Ахун,
Здесь подзывали вежливым кивком
Официантов в длинных черных фраках…
И воплощалась розовая мысль
О будущем прекрасном. Сам мыслитель
Свой отпуск проводил неподалеку
В домишке скромном на Холодной речке,
Оцепленной полком НКВД.
Не мог увидеть он и в страшном сне
Вот этих жалких, маленьких столовок,
И жиром заплывающих буфетчиц,
Победно продающих хачапури в которых нету сыра.
А БиДжис звучит, и распевает Челентано -
Вот что перевернуть его в гробу
Могло бы, если только повернуть
Что-либо было можно в этом мире.
Леселидзе.
"Поэзия Сергея Алиханова архаична и новационна одновременно. Он не забавляется формальными экспериментами, не бросает смысла и содержания в жертву метафоре или интеллектуальному коллажу.
То новое, что он вносит в поэзию - это ощущение особой ностальгической атмосферы, свойственной людям, чье существование происходит среди дорогих им развалин. Руины, развалины, пейзаж разрушения - вот тот материал, из которого строится поэзия Алиханова.
Особенно замечательным кажется мне стихотворение о «сталинском» ресторане на горе Ахун возле Сочи, где почти с обонятельной и осязательной остротой воспроизведены детали угасшего имперского кутежа, его герои и изверги, которые могли в любую минуту поменяться местами…"
Евгений Рейн
Башня на горе Ахун - https://flic.kr/p/hDqKSL
Стихотворение "ГОД ПОСТРОЙКИ - 1936-ой" в авторском чтении - с 13.30 -
http://www.youtube.com/watch?v=fSbCbXS3YJ4#t=810
Сергей Алиханов - "Блаженство бега" -
http://alikhanov.livejournal.com/312904.html
ГЕЛАТИ
Пройдя плитой, войду в обитель,
Под ней лежит Давид-строитель, -
Последней волею своей
Свой склеп он выбрал под порогом,
И первый шаг на встречу с Богом -
Шаг через прах его мощей.
И вот под куполом собора
Исчез мой голос, и не скоро
Его вернет высокий свод -
Строитель, царь, он был акустик,
И ведал вдохновенье грусти,
Он слышал ангелов полет!
Кутаиси.
(Книгу стихов замечательного поэта Зураба Кухианидзе - "Гранатовый дворец" - "Советский писатель" 1986 г. я перевел полностью -
http://alikhanov.livejournal.com/843115.html
- и несколько раз был у него в Кутаиси -
http://alikhanov.livejournal.com/93280.html).
ТЯЖЕЛЫЙ ВЕТЕР
На Командорах, где тяжелый ветер
Шнур оборвал, унес белье сырое,
Я девочке помог его собрать -
Догнал у кромки пены свитерок -
Свалявшийся комок, как колобок,
Катился по песку вдоль океана.
С песка там деревяннюю прищепку
Отнял я у прибоя - вот вцепилась
Она в веревку здесь, на нашей кухне,
Как верный пес налаженного быта.
Москва, Серебряный бор.
***
Лживый ангел, мне все о себе нашепчи -
Верю каждому слову в ночи.
Я могу не дышать, я могу умереть -
Стоит только тебе захотеть.
За полетом продуманным кто уследит? -
Куда хочет лететь - пусть летит.
стихотворная концовка романа "Оленька, Живчик и туз" 2002 год.
http://detectivebooks.ru/book/20058327/ на сотнях сайтов.
18.
***
Ответственная квартиросъемщица - моя соседка -
Скандалила редко.
Она места общего пользования мыла,
И на кухню - не надо - не выходила.
Я платил за телефон, и за газ,
И чуть что - пропадал из глаз.
Прожили мы вместе 9-ть лет,
И я все время платил и за свет.
И она на деньги, которые скопила,
Так себе ничего и не купила.
Стихи, написанные в коммуналках - -
http://alikhanov.livejournal.com/778237.html
Выступления на БАМе по поселкам.
* * *
Судьбу благословляю всякий раз,
Что я столбы не ставлю на морозе,
И мерзлый грунт я долблю сейчас,
А размышляю о стихах и прозе.
Опять за переводы сел с утра,
Чтоб оградившись странною зарплатой,
Мне не пришлось бы разводить костра,
Чтоб слой земли подался под лопатой.
БАМ, Северо-Муйский перевал, 1985 г.
* * *
Мороз пронизывает стены -
Не отогреться после смены,
Когда два месяца подряд
До пятьдесят - за пятьдесят.
Когда садится отопленье,
Одна надежда - на терпенье.
Над плиткой остается ждать
Апрельских минус двадцать пять.
ТАКСИМО
Ночью вой услышал волчий, -
Нет, - опять лишь ветра вой.
Место где песок, да колчи*,
Обегают стороной
Волки.
Хороша сторонка! -
Даже снега нет зимой.
Называется "возгонка" -
И не становясь водой,
Из метели испаряясь,
Исчезает в поле снег.
Но под ветром пригибаясь
Дом возводит человек.
* колчи - морозные кочки - местное слово
энергетика молодости http://alikhanov.livejournal.com/656790.html
* * *
Все вроде есть - киоск, буфет,
И камеры храненья, кассы,
Из туфа лестницы, террасы -
И только пассажиров нет.
Вечномерзлотный путь готов.
Строители добились цели -
Мосты, проложены туннели,
И только нету поездов.
ЗАБЫТЫЙ ГЕРОЙ
Шли рельсы через сумеречный край.
Мольер звучал в теплушке после смены,
Кулисы выстилал еловый лапник...
Путеукладчик - профессионал,
И режиссер любительского театра,
Своей судьбой ты воплотил эпоху.
Первопроходец, весельчак, герой,
Ты поднят был волною пропаганды.
Фамилию осталось лишь внести
В обойму исторических имен…
Но только вот не повезло со смертью -
Ты не упал с дрезины, не замерз,
Тебя шатун таежный не задрал.
По непреклонной, по державной воле
Проложена дорога в глухомань -
У рудников настигла лейкемия,
И жизнь твоя угасла в умолчанье…
* * *
Словно призрак морозный
прошел агитпоезд по БАМу, -
мимо гулких вокзалов пустых,
существующих в трех плоскостях…
Был куда экономнее граф,
рисовавший деревни.
* * *
И взором грустным и пустым
В окно замерзшее вокзала
Она смотрела, наблюдала
Придавленный морозом дым...
* * *
Колесные тележки пляшут рок,
Года летят, мелькая, как столбы.
Морозный БАМ, дорога из дорог -
Ритм молодости, перепляс судьбы...
* * *
На читинской грузовой,
Где заждались эшелоны,
Только волей непреклонной
Жизнь идет в мороз лютой.
Минус сорок. Ветер, снег,
Гарь и горки ледяные -
В них колодки тормозные,
Отработавшие век.
Работяга бьет - размах
Скрадывает телогрейка.
В тех колодках нержавейка, -
Бьет за совесть, ни за страх.
Наледь скалывает, бьет,
Лом в руках его летает, -
Будущее приближает,
Сокрушая ломом лед...
События и поездки 1985 года.
В начале года - поездка в Агитпоезде по Нечерноземью
Бологое, Оленино, Торопец, Ржев, Удомля - десятки выступление.
К весне полетел в Тбилиси - переводил стихи, дописал стихи начатые в Полесье “Косарь”, “Блаженство бега”
Ездили на “Москвиче” в Леселидзе, поднимались на Ахун.
Через Кутаиси - вернулись в Тбилиси.
В начале зимы поехал на БАМ - месяц в агитпоезде - на каждой станци 4-5 выступлений.
Привет, девятый класс!
Куда-то торопясь,
Заехал я в Торопец.
В округе - тьфу ты пропасть!
Такая слякоть, грязь,
Что хочется пропасть...
Но ваших лиц свеченье -
Есть встреча во спасенье.
Девятый, лучший класс,
Меня на этот раз
Спас.
Нечерноземье.
* * *
Зима, зима! - На юг, за птицами вослед!
Но только от зимы и можешь убежать, -
Все тот же ряд актрис, и корешки газет, -
Ты видел только их, так нет - смотри опять.
Покажется - вся жизнь один большой тираж,
А все дома вокруг - один и тот же блок,
Повторенный стократ...
Нет, это просто блажь,
А разница была, и стерлась под шумок.
Тбилиси.
* * *
Живу в стране на агитпоездах, -
Всегда в пути, точнее, на путях.
Я комсомолом поднят спозаранку,
И по райцентру или полустанку
Спешу в общагу, в школу и в ДК, -
Вы вспомните меня наверняка!
читать
КОСАРЬ
Больше не будет стариц на Припяти,
Кажется, и повороты спрямят.
Словно от гордости, грудь свою выпятив,
Черный буксир потянул земснарад.
Что же далась нам река заповедная,
Если на древних ее берегах,
Жизнь полусонная, глупая, бедная
Вновь оставляет людей в дураках.
Ты здесь ума набирался, состарился,
Всех режиссеров наезжих мудрей -
Так почему же народ здесь составился
Только из третьих одних сыновей?
"- Столько нас здесь шельмовали и грабили,
Что же теперь объяснишь опосля..."
Снова ты косишь, работаешь граблями, -
В пойме ничейная вроде земля.
И утешение сердцу отважному -
Велосипед, прислоненный к стогу,
И притороченный чайник к багажнику.
Ночь скоротаешь ты на берегу.
А жеребенок с челкою пегою,
От паровоза отставший тогда,
Здесь, как и прежде, бежит за телегою -
Цвикает грязь, и сияет звезда.
* * *
Гроза в океане - и чувство беды,
Смятенье невольно меня охватило.
Но жизнь приспособилась к свойствам воды -
Вода ни на гибель меня породила.
Пусть волны навстречу ветрам грозовым
Из темных провалов бросаются рьяно -
Я верю воде, я водою храним,
Соленая кровь моя - часть океана!
БЛАЖЕНСТВО БЕГА
Все б хорошо, да вот одна забота -
Вдруг краткин показался срок земной.
О, бег трусцой, подобие полета, -
И годы остаются за спиной!
Дуб показался из-за поворота,
вот крона проплывает надо мной
Шумящей, езкой тучей грозовой, -
И я бегу в просторы небосвода!
Мне не поспеть за скоростями века,
И большинства открытий не понять,
И никого уже не обогнать.
Но крылья мне дает блаженство бега!
И хватит мне сполна и дней, и лет,
И вечна жизнь, и смерти больше нет...
СОНЕТ О ФАНТАСТИКЕ
С какой надеждой - двадцать лет назад, -
Проглатывая за ночь три романа,
Я поднимал к поблекшим звездам взгляд,
Жалея, что родился слишком рано!
Рукой подать, казалось, до Плеяд.
И надышавшись прозы, как дурмана,
За пеленой предутренней тумана
Я видел непонятный аппарат...
Но с пустотой не возникала связь, -
Вдоль времени металась мысль пытливо,
И дотянулась до Большого взрыва,
И сразу же за ним оборвалась...
И толку нет в космической затее -
Мир оказался проще и скучнее.
***
Жизнь продолжается неторопливо -
Бабочки рваный полет вдоль обрыва
Так же неспешен;
Так же заброшен дом этот старый,
В красном саду появляются пары
Черных черешен...
***
Неизбывна дорог твоих слякоть,
Неоглядна полей благодать,
Все несчастья твои не оплакать,
Всех злодейств твоих не оправдать.
Слова к песням твоим не прибавить,
Не означить заведомый путь,
Всех героев твоих не прославить,
Всех загубленных не помянуть.
***
Налетел на город град -
Убегаю - с ног сбивает,
Водостоки забивает,
Листья с ветками летят!
Белыми волнами бьет -
Фонари летят в разлет!
Град берет пол-тона выше -
В оспинах капоты, крыши -
Кажется, асфальт прошьет!
Нет, природа не сдается -
За себе еще она
Постоит - за все придется
Градом получить сполна!
Тбилиси.
12.
* * *
Памяти Додика Давыдова
Фотомастер, знакомец мой давний,
Жил затворником, свет не любя,
И на окнах закрытые ставни
Были знаком, что он у себя.
Возрождая игру светотени,
Он ушел ото всех в темноту.
Зачумленный, рассеянный гений
Был беспечен, неряшлив в быту.
Коммунальная злая квартира
Не прощала ему ничего.
В узкой комнате, прячась от мира,
Он любил отражения его.
В красном свете, спокойный, счастливый,
Он часами, годами следил
Возникающие позитивы,
И пинцетом в растворе водил.
Смерть его за работой застала -
В темноту уходил его взгляд.
Вот оранжевые одеяла
Из распахнутых окон вист.
И не нужно теперь затемненье,
Эти ставни теперь ни к чему.
А единственное утешенье -
Тьма, должно быть, привычна ему.
Додик Давыдов жил в соседнем дворе - окна его были видны с нашего балкона.
* * *
Блестит канал Иртыш-Караганда.
Пока в столицах шум идет без толку,
Здесь повернули реку втихомолку,
И потекла безмолвная вода.
Еще остались силы у реки,
Но гибнет пойма, рыбы нет в помине,
И всплыли из песков солончаки,
Там, где канал уходит в глубь пустыни.
Не старится живущий у воды -
Река все возрождает в человеке.
Но знаком наступающей беды
Вдруг на глазах стареют сами реки.
ГОД ПОСТРОЙКИ - 1936-ой.
В развалинах Ахунский ресторан -
С колонн пооблетели капители,
Травою поросли ступени, ниши
Мох выстилает, гипсовые вазы
Все в трещинах белеют в запустенье…
Империя не прожила и века,
А вот уже руины появились…
Здесь сталинские соколы кутили,
И первые герои пятилеток,
Поднявшись из забоев на Ахун,
Здесь подзывали вежливым кивком
Официантов в длинных черных фраках…
И воплощалась розовая мысль
О будущем прекрасном. Сам мыслитель
Свой отпуск проводил неподалеку
В домишке скромном на Холодной речке,
Оцепленной полком НКВД.
Не мог увидеть он и в страшном сне
Вот этих жалких, маленьких столовок,
И жиром заплывающих буфетчиц,
Победно продающих хачапури в которых нету сыра.
А БиДжис звучит, и распевает Челентано -
Вот что перевернуть его в гробу
Могло бы, если только повернуть
Что-либо было можно в этом мире.
Леселидзе.
"Поэзия Сергея Алиханова архаична и новационна одновременно. Он не забавляется формальными экспериментами, не бросает смысла и содержания в жертву метафоре или интеллектуальному коллажу.
То новое, что он вносит в поэзию - это ощущение особой ностальгической атмосферы, свойственной людям, чье существование происходит среди дорогих им развалин. Руины, развалины, пейзаж разрушения - вот тот материал, из которого строится поэзия Алиханова.
Особенно замечательным кажется мне стихотворение о «сталинском» ресторане на горе Ахун возле Сочи, где почти с обонятельной и осязательной остротой воспроизведены детали угасшего имперского кутежа, его герои и изверги, которые могли в любую минуту поменяться местами…"
Евгений Рейн
Башня на горе Ахун - https://flic.kr/p/hDqKSL
Стихотворение "ГОД ПОСТРОЙКИ - 1936-ой" в авторском чтении - с 13.30 -
http://www.youtube.com/watch?v=fSbCbXS3YJ4#t=810
Сергей Алиханов - "Блаженство бега" -
http://alikhanov.livejournal.com/312904.html
ГЕЛАТИ
Пройдя плитой, войду в обитель,
Под ней лежит Давид-строитель, -
Последней волею своей
Свой склеп он выбрал под порогом,
И первый шаг на встречу с Богом -
Шаг через прах его мощей.
И вот под куполом собора
Исчез мой голос, и не скоро
Его вернет высокий свод -
Строитель, царь, он был акустик,
И ведал вдохновенье грусти,
Он слышал ангелов полет!
Кутаиси.
(Книгу стихов замечательного поэта Зураба Кухианидзе - "Гранатовый дворец" - "Советский писатель" 1986 г. я перевел полностью -
http://alikhanov.livejournal.com/843115.html
- и несколько раз был у него в Кутаиси -
http://alikhanov.livejournal.com/93280.html).
ТЯЖЕЛЫЙ ВЕТЕР
На Командорах, где тяжелый ветер
Шнур оборвал, унес белье сырое,
Я девочке помог его собрать -
Догнал у кромки пены свитерок -
Свалявшийся комок, как колобок,
Катился по песку вдоль океана.
С песка там деревяннюю прищепку
Отнял я у прибоя - вот вцепилась
Она в веревку здесь, на нашей кухне,
Как верный пес налаженного быта.
Москва, Серебряный бор.
***
Лживый ангел, мне все о себе нашепчи -
Верю каждому слову в ночи.
Я могу не дышать, я могу умереть -
Стоит только тебе захотеть.
За полетом продуманным кто уследит? -
Куда хочет лететь - пусть летит.
стихотворная концовка романа "Оленька, Живчик и туз" 2002 год.
http://detectivebooks.ru/book/20058327/ на сотнях сайтов.
18.
***
Ответственная квартиросъемщица - моя соседка -
Скандалила редко.
Она места общего пользования мыла,
И на кухню - не надо - не выходила.
Я платил за телефон, и за газ,
И чуть что - пропадал из глаз.
Прожили мы вместе 9-ть лет,
И я все время платил и за свет.
И она на деньги, которые скопила,
Так себе ничего и не купила.
Стихи, написанные в коммуналках - -
http://alikhanov.livejournal.com/778237.html
Выступления на БАМе по поселкам.
* * *
Судьбу благословляю всякий раз,
Что я столбы не ставлю на морозе,
И мерзлый грунт я долблю сейчас,
А размышляю о стихах и прозе.
Опять за переводы сел с утра,
Чтоб оградившись странною зарплатой,
Мне не пришлось бы разводить костра,
Чтоб слой земли подался под лопатой.
БАМ, Северо-Муйский перевал, 1985 г.
* * *
Мороз пронизывает стены -
Не отогреться после смены,
Когда два месяца подряд
До пятьдесят - за пятьдесят.
Когда садится отопленье,
Одна надежда - на терпенье.
Над плиткой остается ждать
Апрельских минус двадцать пять.
ТАКСИМО
Ночью вой услышал волчий, -
Нет, - опять лишь ветра вой.
Место где песок, да колчи*,
Обегают стороной
Волки.
Хороша сторонка! -
Даже снега нет зимой.
Называется "возгонка" -
И не становясь водой,
Из метели испаряясь,
Исчезает в поле снег.
Но под ветром пригибаясь
Дом возводит человек.
* колчи - морозные кочки - местное слово
энергетика молодости http://alikhanov.livejournal.com/656790.html
* * *
Все вроде есть - киоск, буфет,
И камеры храненья, кассы,
Из туфа лестницы, террасы -
И только пассажиров нет.
Вечномерзлотный путь готов.
Строители добились цели -
Мосты, проложены туннели,
И только нету поездов.
ЗАБЫТЫЙ ГЕРОЙ
Шли рельсы через сумеречный край.
Мольер звучал в теплушке после смены,
Кулисы выстилал еловый лапник...
Путеукладчик - профессионал,
И режиссер любительского театра,
Своей судьбой ты воплотил эпоху.
Первопроходец, весельчак, герой,
Ты поднят был волною пропаганды.
Фамилию осталось лишь внести
В обойму исторических имен…
Но только вот не повезло со смертью -
Ты не упал с дрезины, не замерз,
Тебя шатун таежный не задрал.
По непреклонной, по державной воле
Проложена дорога в глухомань -
У рудников настигла лейкемия,
И жизнь твоя угасла в умолчанье…
* * *
Словно призрак морозный
прошел агитпоезд по БАМу, -
мимо гулких вокзалов пустых,
существующих в трех плоскостях…
Был куда экономнее граф,
рисовавший деревни.
* * *
И взором грустным и пустым
В окно замерзшее вокзала
Она смотрела, наблюдала
Придавленный морозом дым...
* * *
Колесные тележки пляшут рок,
Года летят, мелькая, как столбы.
Морозный БАМ, дорога из дорог -
Ритм молодости, перепляс судьбы...
* * *
На читинской грузовой,
Где заждались эшелоны,
Только волей непреклонной
Жизнь идет в мороз лютой.
Минус сорок. Ветер, снег,
Гарь и горки ледяные -
В них колодки тормозные,
Отработавшие век.
Работяга бьет - размах
Скрадывает телогрейка.
В тех колодках нержавейка, -
Бьет за совесть, ни за страх.
Наледь скалывает, бьет,
Лом в руках его летает, -
Будущее приближает,
Сокрушая ломом лед...
События и поездки 1985 года.
В начале года - поездка в Агитпоезде по Нечерноземью
Бологое, Оленино, Торопец, Ржев, Удомля - десятки выступление.
К весне полетел в Тбилиси - переводил стихи, дописал стихи начатые в Полесье “Косарь”, “Блаженство бега”
Ездили на “Москвиче” в Леселидзе, поднимались на Ахун.
Через Кутаиси - вернулись в Тбилиси.
В начале зимы поехал на БАМ - месяц в агитпоезде - на каждой станци 4-5 выступлений.
