Из разных тетрадей
ЗА КЕДРАЧОМ
Шишки - лакомство тайги,
Колотом стучал, натряс их,
Третий увязал матрасник,
Да промокли сапоги.
Тут всего минута ходу -
Дальше сами без меня.
И пошел я к теплоходу,
Доберусь средь бела дня.
Вдруг просел под шагом мох,
В яму кубарем скатился-
Надо мною лес склонился -
Вылезай - не будешь плох.
Глядь-поглядь: сторон четыре,
Енисей-то лишь в одной.
Зенки разошлись пошире -
А тайга стоит стеной...
Матери молитвы сбылись -
Не пропал я средь страны -
Лиственницы расступились,
Я увидел валуны.
Не прошел я жизни мимо,
Не пришла еще пора:
Вон кораблик мой родимый -
Километра полтора...
1983 г.
* * *
Сколько ни роешься в памяти -
Все социальные построения
Зиждятся на прочном фундаменте
Человеческого унижения.
***
Гул гласных помчится во мне,
Как ветер над полем.
Свобода внутри а не вне,
Где все под контролем.
И пусть мельтешит на глазах
IP-адресочек, -
Я - в черновиках, в облаках,
В созвучиях строчек...
* * *
Когда душа ранима и чиста –
Монастыря не угнетают своды,
И все же лишь подобие свободы
Дает ярмо молитвы и поста.
И как пройти сквозь тесные врата,
Как убежать от собственной природы? –
Чтоб вынести затворничества годы
Быть надобно невестою Христа.
Сквозь дымоход - от слишком тесных врат
Ползешь вперед, а приползешь назад -
На пыльные бульвары, тусоваться
Среди богемной нечисти Москвы…
А в пустынях ни силы, ни молвы –
Ни замысла родить, ни самозванца.
* * *
Вам было все равно, когда вы выбирали -
Родиться в поздний век или в какой другой,
Жить теснотой октав на чуть глухом рояле,
Листать все тот же том прилежною рукой.
Дигест потом сонат непостижимый строй
Так оказался прост, что был озвучен в зале.
А образ ваш сиял над дымной суетой,
Как в ладанке финифть, как профиль на эмали.
Самодостаточность - вот каверзный итог,
И знает меньше вас ворчливый педагог,
И подошли к концу года упорных штудий.
И вот, накинув плащ, все не уйти никак -
Там подворотен ждет губительный сквозняк,
Где зависть, лед и злость бьют изо всех орудий.
В "ОКТЯБРЬСКОЙ" ГОСТИНИЦЕ ЛЕНИНГРАДА
Сын пал в бою - вся жизнь теперь в стихах
И фронтовые слушали поэты,
Как Антокольский в порванных носках
Читал стихи, и к небесам воздеты
Тугие рифмы в старческих руках…
***
Пройду наискосок поднявшийся подлесок,
Тропинки не найти, поляны заросли.
Начну кружить, плутать, не встречу даже беса, -
Следы его копыт горят из-под земли.
А был бы люд честной - была б молва, да смута -
Соблазном поманить, отмерить за грехи, -
Бес был бы тут как тут, и рад бы всех попутать, -
Везде чертополох, крапива, лопухи…
***
Эпоха хитрого подтекста
Дала значительный объем,
И фитилек полупротеста
Оправдывал бездарный том.
А ведь изложенная вкратце
С предельной грубой простотой,
Жизнь умещается в абзаце
Со смертью, после запятой.
“Новый мир” -
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/1998/12/alih.html
***
С высот безволия и праздности небесной,
Снесен давно ли я к обыденности тесной? -
Буйками ревности - меж промельком и взглядом -
Рекою бренности мы плотогоним рядом...
***
В руинах языка
Я не нашел пока
Той строчки, что искал,
А поиск был так долог -
Но выщерблен оскал
Библиотечных полок -
Гул гласных от виска
Уходит в облака…
***
Лишь в прошлом мы вольны, -
и устремимся в край,
где песенка зурны
зовет в хинкальный рай.
Сейчас, а не давно,
едим гурийский сыр, -
пока мы пьем вино,
не рухнет этот мир.
Здесь праздник навсегда -
все отдано стихам!
Мазурин - тамада.
Звени, звени, стакан!..