рядовой Советской армии - на крыше "Арсенала" - 1970 год.
***
Над лесом скорый суд вершили
Чрезвычайные ветра.
И близлежащие вершины,
Еще зеленые вчера,
Вдруг пожелтели, побелели,
В горах готовятся снега -
Высокогорные луга
Рождают первые метели
***
Я замечаю реже, реже
Вечношумящий синий ритм -
След вечности на побережье.
Но чаще вижу: снегири
Летают, бегают собаки.
Смотрю на медленный паром.
И, с кропотливостью зеваки,
Рассматривать со всех сторон,
Людские вещи и животных
Не устаю. Но что со мной? -
В час наблюдений беззаботных
Я не хожу смотреть прибой.
Текущих дней сольются звенья,
Все станет опытом, судьбой -
Суть медленного измененья
Происходящего со мной.
Покину звездные пространства,
И среди помыслов земных,
С неугасимым постоянством
Слежу живущих и живых.
***
На лицах ваших стыдно мне читать
Злорадства непотребную печать.
Как часто, столь довольные собой,
Смеетесь вы над жалкою судьбой.
И с превосходством прозвучавший смех
Меня печалит. Горько мне за тех,
Из окон, из одежд - из бед своих, -
Смеющихся над бедами других.
***
Птиц попрошу, кочующих на юг,
Меня увлечь полетом величавым,
С небес мой дом они не различают,
А реки, горы, море -узнают.
Дом опустеет у земной черты.
И, напоследок к небу обращаясь,
Я только с тем на свете попрощаюсь,
Что птицы различают с высоты...
***
Дар таят
глаза ее гибельный и мстящий -
Д^Артаньян
бежит в чепце - дуэлянт блестящий!
По грязи
и по камням спящего Парижа, -
И грозит
ему кинжал аферистки рыжей.
Превращен
В злодея сын - все сюжета ради.
Под плащем
цветных страниц автор в шоколаде
Жизнь друзей
изменена будет кардинально.
Голубей
почтовых жду я от кардинала...
*Дюма писал на цветных листах.
***
Тебе ль, пустынник, объяснить смогу
Подач коварство, трудности ударов,
Законы силы, ловкости и спорта?
Ты скажешь:
Движение барханов последим,
Набег песков заметим величавый
На сморщенные, мелкие кусты.
***
Вечность - пряник, время - кнут.
На день меньше жить осталось.
Этих вот ночных минут
Преодолеваю вялость.
Ночь ведь это только тень
Колыбели и планеты.
Там - в пространстве - тени нету,
Предстоит нам вечный день.
***
В глаза твои, как в прошлое, взгляну -
Что ж, проиграли мужики войну.
Но бабы, сохранившие жильё,
В семь поколений выиграли её!
***
Отвык работать или просто бросил,
А может быть, навеки замолчал.
Но непременно приходила осень,
И наносила клейкости ремесел
Какой-то вред, не видимый очам.
Он был поэтом только иногда,
Как иногда болотная вода
Бывает облаком на синем небосводе.
Зимой, весной осеннейший поэт,
Он вдруг терял прозрение и свет,
И изменял и смыслу, и свободе.
Он верил в то, что день придет великий,
И в нем несовершенное умрет.
И что в природе мудрой и двуликой
Всем умереть дано, чтоб стать элитой,
И вновь взлететь на синий небосвод.
Он к пустоте был исподволь готов,
И с наступленьем первых холодов
Он умирал душою ежегодно.
Но как летели по ветру леса,
В нем новые рождались голоса.
Он мало жил, но жил он превосходно.
Стихотворение впервые опубликовано в "День поэзии 1972"
***
Бессмертной ненависти повесть,
И повесть ветреной любви,
К своей судьбе давно готовясь,
Вдруг вылилась в стихи мои...
Майя Туровская сказала: - Припишите жизнь к этим строчкам.
***
В потоке лиц, не видимый ни кем,
Минуя всё, и мимо всех на свете,
К тебе я торопился на свиданье,
И опускал глаза - лианы рук,
До самых плеч прекрасно обнаженных,
Из улиц, из столиц высвобождались,
И грациозно стягивали небо,
И прорастали, мерно заполняя
Всю землю, всю вселенную, весь мир,
Весь этот день, всю жизнь мою, всю вечность...
И я уже не шел, а исчезал,
Чтобы на миг возникнуть возле тела,
Еще не потерявшего границ,
И, слившись с ним, исчезнуть навсегда.
А между тем, там пили газировку,
И продавец недоливал сиропа,
И наживался с каждого стакана
Копейки на две.
Ни один делец
На всем неоприходованном свете
Доволен не был так, как этот парень!
Тут обогнул я дверь с большим глазком, -
С оружием за нею часовой
Там охранял все сведенья о том,
Кто я такой, чем жил, куда иду,
Где место мне в любой грядущий день...
ПОДРУЖКА НЕРОНА
В морозной дымке с чемоданчиком
Я шел, и это было фактом
Удачи
в мире неудачливом,
А улица была неровной.
«О, Клавдия, о моя Акта!» -
Пропел я городишке дачному,
Понравившись себе Нероном.
...Она была рабыни дочерью,
Во времени своем счастливом,
Свободна и сосредоточена -
Сиянье нежности, испуга
Мерцает странным переливом,
Как перламутр с червоточиной -
Вселенского шута подруга...
Я не желал быть императором,
Я быть хотел кем был - солдатом,
Чужих стихов случайным автором,
Вверял досуг глагольным рифмам.
Ходил я с фотоаппаратом
В том чемоданчике, и ратовал
За свод Дигест над вечным Римом.
Читая Тацита.
Римская лирика -
http://alikhanov.livejournal.com/969142.html
***
Воссияла вечность над мостами,
И летят столетья, как ветра -
Топь была, а стала твердь под нами
Волей Императора Петра!
Деспотов, лишь на расправу скорых,
Под картечью падавших людей -
Призраками ветряных просторов,
Вижу над брусчаткой площадей...
***
Дома и звезды. Между - пустота.
И надо всем - видение креста.
***
Ты проходишь, исчезаешь, как звезда.
Я тебе стихи читаю нараспев.
Ну, а больше ничего и не успев,
Ничего я не успею никогда.
Не успею я тебя остановить,
Не успею насмотреться на тебя.
Как глухарь, я слышу только лишь себя,
И тебя я не успею полюбить...
Стихотворение было впервые опубликовано в журнале "Юность".
МУЗА ПЕРЕВОДА
Десятая муза, с тобой не гулял Аполлон.
На нашей казарме мне видится твой маскарон.
Когда же полковник прикажет замазать тебя,
Десятая муза, проклятая мука моя?!
Я снова уволен, но я не хочу уходить.
Я слишком свободен, пора бы меня осадить.
Иду я с бумажкой - меня на задержит патруль.
Пока, мой товарищ, ты чистишь обойму кастрюль.
Но это - работа, которую кончить дано.
А то, чем я занят, закончить нельзя и грешно.
Наряд мне, полковник, назначьте за всех штрафников,
Но чтоб его смог я начать и закончить во веки веков.
Впервые опубликовано в “Доме под чинарами” 1972 год.
***
Опавшая листва летит, кружась -
То вдоль, то поперек чеканю плац.
Все четче я чеканю шаг свой твердый,
А в памяти всплывают вдруг аккорды
И Байрона стихи опять со мной
За серой, продолжительной стеной....
Англоязычная библиотека - http://alikhanov.livejournal.com/85342.html
Наталье Константиновне Орловской исполнилось 90-то лет - http://alikhanov.livejournal.com/29601.html
***
И вот я снова у исхода.
Опять во мне - в который раз! -
Обрывок синий небосвода
И чахлый скверик без прикрас.
Мне справедливый Леонович
Письмо пространное прислал -
Теперь меня не остановишь
Ни бранью, ни струей похвал...
Письмо Владимира Леоновича - http://alikhanov.livejournal.com/460915.html
"Наша жизнь есть доверие к слову - в слово мы вкладываем жизнь, и жизнью озвучиваем слово.
Широкий разврат словесности не имеет к нам никакого отношения."
ОСЕННЯЯ ПРОГУЛКА
Как хорошо, что мы все вместе,
Что мы собрались и сидим.
О нашем доме и семействе
Мы говорим и говорим.
Как хорошо, что все здоровы
Что прекратился карантин.
А мой отец устал с дороги -
Он за рулем сидел один.
И наша бабушка устала
От многих стирок и забот.
И нам осталось очень мало
Жить-доживать тяжелый год.
Как наша мама постарела,
И похудела как сестра,
Отец болеет то и дело,
И бабушке не встать с утра.
Уже сентябрь. Уже погода
Меняет облик всех садов.
Уже готовится природа
Бежать надолго городов.
И мы поедем покататься
По вечереющим горам
Так хорошо, быть может статься
Уже не будет больше нам.
А бабушка нас покидает
И по лесу гулять идет,
Она цветочки собирает
И их в машину принесет.
Мы их назад к стеклу положим
Где теплый хлеб уже лежит
И золотистым бездорожьем
Автомобиль наш закружит.
За поздним ужином за чаем
Мы обо всем поговорим,
Потом с сестрой мы поиграем
Или с отцом мы помолчим.
Стихотворение впервые опубликовано в альманахе «Дом под чинарами» 1972 г.
***
Звездный блеск в сквозном тумане
Вновь потянет, и поманит...
А погонит пред собой
Ход истории самой.
***
И кончается день бесконечного этого года,
И закончится год, как ни длится вечерняя мгла.
Я в казарме живу, как предмет своего обихода,
Для удобства души я отбросил смешные дела.
Я теперь очень занят устройством волшебной карьеры:
И, как стартовый миг, это год свой солдатский засек -
Чтоб не спрятался ворон, я не покупаю портьеры,
И от пули своей я бронирую правый висок.
Не хватает чернил, не хватает бумаги и перьев,
Не хватает желаний, и времени тоже в обрез.
А когда не достанет таланта, ума и терпенья -
Хватит темных лесов, и полей, и бездонных небес…
